Так как апостол сказал очень великое о Сыне, именно, что Он спасает отчаявшихся, то, чтобы кто-нибудь не подумал, что Отец лишен Своей славы, он воссылает и Ему славу. Все это общее и у Сына. Ибо и Он также царь веков. Если Он Творец веков, то как Он не царь, нетленный, невидимый по Божественности и единый мудрый? Он Сам и есть мудрость Отца. Это же нужно сказать и о Духе. Единому премудрому сказал не для противопоставления Отца Сыну и Духу; нет, но для того, чтобы показать, что хотя и ангелы и люди имеют премудрость, но по-настоящему премудр один Бог, как источник премудрости, все же другие твари, имеющие премудрость, делаются причастниками ее. Честь и слава не на словах только, но и в делах. Слава и честь, словом воздаваемая, являет нас только благодарными, а воздаваемая делом делает нас подражателями Ему, — что гораздо больше. Бог требует от нас прославления Его и словом, чтобы мы любили Его, Ему внимали и повиновались, и чрез это сами же получали пользу; подобно тому, как и дивящийся на славу солнечного света себе самому доставляет пользу, наслаждаясь светом и пользуясь им при делах своих, а не пользующийся им самому себе причиняет ущерб и лишение.

Поелику Апостол показал, что Владыка Христос — податель оных благ, то, намереваясь научить, что соделано сие по благоволению Бога и Отца и при содействии Божия Духа, от единого Лица перешел к общему естеству и вознес песнопение Троице, и, умолчав о Лицах, песнословит Божие естество. Ибо нетрудно дознать, что сказанное принадлежит не только Богу Отцу, но и Сыну и Святому Духу. Ибо Царь веков — не один Отец, но и Единородный Сын, потому что Он Творец веков, а также и Всесвятой Дух, потому что и Его вечным назвал божественный Апостол, сказав: иже Духом вечным 2 (Евр.9:14). Также и нетление и невидимость свойственны и Сыну и Духу. А как сие таким образом приведено в ясность, то и имя Бога, по истине, есть имя единой Троицы. Ибо, кроме Ее, нет иного Бога по естеству. Так Апостол, воспомянув между прочим о том самом, что было с ним, и заключая песнопение, снова возвратился к прежней речи.