То есть чрез покаяние. Что это? Неужели отвергается покаяние? Да не будет. Но — обновление чрез вторичное крещение. Ибо обновление есть действие одного крещения, как и пророк говорит: обновляется, подобно орлу, юность твоя (Пс.102:5); действие же покаяния состоит в том, что оно освобождает от ветхости и делает сильными. Но в прежнюю светлость возвести не может. Ибо в крещении все было делом благодати. Посему покаянием, говорит, — именно, крещением. Ибо сначала всякий раскаивается в прежней жизни, потом крестится, как и сам он выше сказал: обращение от мертвых дел. И из последующего ясно, что он отрицает вторичное крещение.

Крещение есть крест. Ветхий наш человек распят с Ним, и мы соединены с Ним подобием смерти Его. И еще: мы погреблисъ с Ним крещением. Ибо как Христос умер на кресте плотью, так мы в крещении умираем для греха. Поэтому, кто вторично крестится, тот распинает вторично Христа, насколько это в его власти. Но это нелепо. Ибо Он однажды умер и воскрес, и смерть уже не имеет над Ним власти (см. Рим.6:4-9). Итак, нет вторичного крещения, так как нет и вторичного креста. Что же препятствует, чтобы было и третье, и четвертое, и так до бесконечности? Не просто сказал: снова распинают и остановился; но еще прибавил: в себе, чтобы показать, что мы, проводя беспечно свою жизнь в предположении, будто существует другое крещение, совершаем все так, как бы сами поддерживали в себе дурное мнение.

То есть торжествуют, позорят. Понимать это можно двояко; или так, что те, которые распяли Господа, измыслили тогда для позора Его такой род смерти, очевидно, проклятый и позорный, и определенный для злодеев: или так, что Христос, будучи однажды распят, в последующее время исповедуется бессмертным. Поэтому тот, кто распинает Его во второй раз, делает это исповедание ложным, что приносит бесчестие Христу, однажды только вкусившему смерть, а потом уже бессмертному. Таким образом, двумя способами подтверждается невозможность этого дела: во-первых, тем, что кто был удостоен таких благ и все растратил, тот уже недостоин снова наслаждаться теми же самыми благами, во-вторых, и еще более, тем, что невозможно, чтобы Сын Божий снова был распят.

Крайне невозможное дело, говорит Апостол, приступавшим ко всесвятому крещению, причастившимся благодати Духа Божия, прияв шим прообраз вечных благ снова приступить и сподобиться другого крещения. Ибо это не иное что значит, как снова Сына Божия пригвождать ко кресту и снова наносить поругание, какое Ему нанесено было. Ибо как Он единожды претерпел страдание, так и нам подобает единожды приобщиться Ему в страдании; спогребаемся же Ему крещением (Рим.6:4) и с Ним совосстаем. Посему невозможно нам снова воспользоваться даром крещения. Ибо Христос востав от мертвых ктому уже не умирает: смерть Им ктому не обладает. Еже бо умре, греху умре единою: а еже живет, Богови живет (Рим.6:10). И наш ветхий человек с Ним распятся (Рим.6:6) в крещении, прияв образ смерти. А добрым Божиим глаголом Апостол назвал обетование благ. И силами грядущаго века нарек крещение и благодать Духа, потому что посредством их можно улучить обетованные блага. Сказал же сие Апостол, научая уверовавших из иудеев не почитать всесвятого крещения подобным крещениям иудейским. Ибо те не грехи разрешали, но мнимое очищали осквернение, а потому многократно и часто были совершаемы, наше же крещение едино, как служащее образом спасительного страдания и воскресения и преднаписующее нам будущее воскресение. Последователи Новатовы вооружаются сими апостольскими изречениями против истины, не понимая того, что божественный Апостол не врачевства покаяния ими воспретил, но научил, где предел Божественного крещения. Посему и присовокупил: второе распинающих Сына Божия себе и обличающих. Ибо дважды причащаться Божественного таинства значит обличать 2 оное. А что Апостол везде проповедует покаяние, свидетельствует о сем написанное им к коринфянам, свидетельствует и писанное к галатам, и повсюду посевает он учение о сем. Но мы приступим к продолжению толкования.